Одессит в Костроме: часть 3. Мы едем, едем, едем… и снова едем!

В конце минувшего года в Кострому переселился одессит. Это наш коллега, журналист Олег Де-Рибас. В Одессе он известен также как краевед, публицист и писатель, автор ряда книг об истории России и «Южной Пальмиры». А еще Олег Де-Рибас является представителем и биографом одесской ветви древнего испано-итальянского рода. Наиболее известной личностью, принадлежащей к этой фамилии, был российский адмирал И.М. де-Рибас – основатель Одессы. На этой неделе мы начали цикл публикаций «Одессит в Костроме». Первая часть опубликована здесь. Вторая – тут. Часть 3. Дорога. От нашей четырехэтажной «сталинки», что по улице Скворцова (не удивляйтесь, есть и в Одессе такая), отъехали с рассветом. Дочь досматривала последний в обозримом будущем одесский сон, жена выполняла привычные и необременительные функции юнги или, так дипломатичней, штурмана… Вот уже мелькнула в зеркале табличка «АƆƆƎДО», а на 20-м километре киевской трассы руки привычно едва не крутанули руль вправо. Там близ деревни Елизаветовки стоит в окружении шести соток небольшой садовый домик, проданный за неделю перед отъездом. А рядом – Тилигульский лиман, где можно за два-три часа надергать кило бычков, а если повезет, еще и пяток нормальных окуней в придачу. Грустно… Перед Кировоградом (ныне – какой-то Кропивницкий) «бетонка» стала терять бетон, дорога перестала быть дорогой, затем просто перестала быть. В сплошной яме «посеял», слава Богу, не пассажиров, не груз и даже не колесо, а колпак к нему. Мелочь, но обидно, автомобилисты поймут. Было очень жарко, в открытое окно то ли надуло, то ли бросило пылинку. Один глаз остался карим, второй стал красным и полузакрылся… На подъезде к Харькову жена, рожденная некогда под Саратовым, в очередной раз напомнила о сокровенном желании – поцеловать российскую землю… На границе ходят хмуро: тучи, неожиданно укравшие солнце, уставшие сидеть водители и пассажиры машин, застрявших в длинной очереди, таможенники, люди без определенного рода занятий. И, зачем-то, гаишники. Один из них, углядевший мой багряный глаз, зазвал в будку, с веселым энтузиазмом предложил дохнуть, причем не в трубку, а в него. Пришлось доказывать, что не верблюд, а лишь одессит… По дороге договорились, что на всякий случай в Гоптовке говорим пограничникам и всем, кто поинтересуется – везем, дескать, внучку к не существующей в природе престарелой и больной бабушке, сначала решили в Белгород, потом передумали – в Курск. Но нас так и не спросили об этом, а также о том, зачем старушке два компьютера и ноутбук. Вспомнился Сукачев, с его «Моя бабушка курит трубку»… К «Фокусу» подошли неизвестные, предложили открыть багажник, выложить несколько верхних вещей из сумок. Что искали, почему только в нашей машине? Таможенник задержал паспорта на пять бесконечных минут, сверял, смотрел в глаз, крепко подумал, прежде чем вернуть. Мы на нейтральной земле… Фактически без досмотра, а стараниями штурмана относительно быстро, проходим российских «погранцов». Ура! Можно ехать, если, конечно, сумею найти ключ от машины, который ну только что был. Не менее часа суеты, поисков, рытья в карманах, упреков, предваряющих находку ключа в замке капота «Форда». Нервы… Отъезжаем. Быстро темнеет, если целовать землю, то сейчас. Но, уже с полчаса идет дождь, на дороге и обочине – лужи. Обряд целования по умолчанию отложен… Заказанную заранее гостиницу отыскали в Белгороде не без труда. Известно, что лучший способ снять стресс – это пиво. Отошли с дочерью не более двух кварталов, еще заблудимся, города-то не знаем. Да что город – не знаем страну! «Пива уже не продаем, берите «энергетик». Теплый, невкусный, первый и, пожалуй, последний в моей жизни… Заселяемся. Постояльцев, мягко говоря, немного. Ну, консьержке хотя бы не будет страшно ночью одной в трехэтажной гостинице. Номер меблирован по-спартански. Мои, разбитые дорогой, мгновенно уснули, я – нет, браво «энергетик»! Не спали и комары… Раннее утро. В Одессе не рискнул бы оставить машину, полную вещей, и на 10 минут, а здесь 10 часов вне стоянки – без проблем. Ничего не взяли, но и не положили… Мы едем, едем, едем. Пролетаем мимо Ярославля, а может быть «пролетает» Ярославль, едем-то не в него. На табличке – КОСТРОМА. Мы дома?