«От бомжей – в особняки, из офисов – на свалки»: врачи «скорой» о профессии
«Скорая»: счет жизни идет на секунды Телефон в диспетчерской звонит: «Помогите, мама задыхается!» Тяжелый случай онкологии, поясняют сотрудники «скорой». И уже в микрофон: «Шестая бригада, на вызов!» Фельдшер направляется к выходу. Андрей Гук только что отмыл свою машину. Прохожие на улице вызвали скорую помощь: увидели возле ЦУМа пьяного, который сидел, потом упал. Как пожаловался сам пострадавший, «ударился мозгами об асфальт». Пока медики везли его до наркологии и оказывали первую помощь, он оставил «свои следы» в машине. Пришлось проводить в салоне санитарную обработку. В телефоне новый SOS: «У шестимесячного малыша рвота!» Мама в панике, вызвала и участкового, и «скорую». Светлана получает медкарту, накидывает куртку. Как потом оказалось, в первый раз накормили ребенка капустой. Потом еще был гастербайтер с сильной мигренью. Пожилая женщина с зашкаливающим давлением. Сразу двумя бригадами боролись за жизнь совсем молодого человека, у которого внезапно случилось кровоизлияние в мозг. Он шел по улице, потерял создание, упал – инсульт. Фельдшеры бились над ним, «откачивали» и в итоге довезли живым до реанимации. К 11 часам этого дня сотрудники отделения скорой помощи Бердской ЦГБ отработали 18 вызовов. Как объяснила заведующая Елена Голубкова, в среднем за сутки количество вызовов доходит до сотни. Но если это спокойное дежурство. «Вчера мы с утра до четырех дня «катались», почти не заезжая на базу, – рассказал фельдшер 1 категории Ирина Шмидт. – В периоды весенне-осенних эпидемий и новогодние праздники наши бригады обсуживают до 160 больных. В такие дни на линии выходят 8-9 экипажей медиков». Форпост больницы городской Сотрудники отделения скорой помощи немногословны. Им некогда: полчаса на обед – и снова на вахту. У тех, с кем успеваем урывками поговорить, узнаем, как они попали в эту профессию, каково это – быть на самом переднем крае борьбы за жизнь и здоровье людей? Заодно интересуемся, насколько правдиво и реалистично отражены их рабочие будни в российском фильме «Аритмия». Юрий Иванович Овчинников, который 36 лет трудится в отделении, считает, что фильм в общем-то близок к истине. Талантливые врачи, уставшие от бесконечной гонки, умеющие только одно: спасать людей. Конечно, на самом деле таких хирургических манипуляций, какие показаны в фильме, сотрудники «скорой» никогда не делают. А вот роды принимать Юрию Ивановичу несколько раз приходилось – и в машине, и дома. Случалось и реанимировать людей с остановкой сердца, не всегда удачно, но чаще всего удавалось возвращать их с того света. Заведующая отделением скорой помощи Елена Голубкова в медицине 40 лет: сначала работала в роддоме, потом окончила медицинский институт. И с тех пор трудится в отделении скорой помощи. Елена Петровна показывает нам альбом, в котором отражена жизнь ее родного коллектива: врачи и фельдшеры не только вместе работали, но и отдыхали на природе, праздники отмечали. Несколько детей сотрудников, в том числе дочь и сын Елены Петровны, пошли по родительским стопам – работают в «скорой». – Наша профессия, безусловно, тяжелая. Мы обязаны выезжать на вызов в холод и жару, дождь и слякоть. Мы не знаем, что нас ждет, кто нас встретит, работаем на чужой территории. Врачей в отделении, как и в целом по стране, не хватает, их у нас всего четыре. Фельдшерами укомплектованы полностью, но все они работают «в одно лицо», за себя и доктора. И, тем не менее, это наша судьба, наш выбор, и здесь нет случайных людей. Мы спасаем стариков и детей, молодых людей и младенцев, психически больных и интеллигентов. Нас бросает от бомжей – в элитные особняки, из офисов на свалки – и в канализационные люки. Ирина Шмидт выбрала скорую неотложную помощь, потому что здесь, в Бердске, работала ее мама, и другого пути для себя не представляла. Поступила в медколледж в Искитиме. «Помню, едет мимо машина с красным крестом, а у меня внутри сердце замирает: так хочется оказаться внутри, ехать «на дело»!» Самое тяжелое – когда помочь невозможно С какими только критическими ситуациями не сталкиваются сотрудники «скорой»: выезжают на ДТП, отравления, инфаркты, инсульты, алкогольные и автодорожные комы, передозировки. Поначалу тяжело работать, сутками, по ночам. Но потом привыкают. Для них самое тяжелое – когда не успевают помочь, когда оказываются бессильными перед трагедией. Ирина вспомнила, как однажды приехали на аварию: «В районе Веги, когда еще не было светофора, ночью сбили мужчину, водитель в темноте не заметил. Мы попытались его реанимировать, но видим, что травмы не совместимые с жизнью. И тут зазвонил его телефон: высветился номер жены. Она звонила, надеялась, что он жив, а мы уже знали, что надежды нет. Это было так дико, так больно. Мы, как никто другой, понимаем, как внезапно может оборваться человеческая жизнь». – А особенно жалко детей, – призналась Мария. – В прошлом году было много случаев падения с высоты ребятишек. – Мы выезжали на Вокзальную, 52, когда шестилетний ребенок упал с шестого этажа, родители не уследили. И уже ничего нельзя было сделать. Бывали в практике сотрудников отделения «неотложки» и случаи страшные: к примеру, на Ирину однажды пациент накинулся с топором. Хорошо, напарник, высокий сильный мужчина, заметил опасность первым, отшвырнул ее сторону и утихомирил «больного». Глупо спрашивать медиков, ради чего они работают в таких нелегких условиях, почему здесь наши свое призвание. «Недавно возле больницы на Попова ко мне женщина обниматься бросилась: «Вы меня не помните? Год назад к нам приезжали, маму от инфаркта спасли. Спасибо вам!»
