Как одеколон Dior помог Rolls-Royce на ралли «Дакар»
Расскажем про один из самых знаменитых гоночных Rolls-Royce, который к тому же чудом появился на свет. В самой компании были против его создания, и находящийся на грани закрытия проект спас французский модельер Кристиан Диор.
Как ужин с вином привёл к появлению гоночного Rolls-Royce
История знает немало примеров, когда неформальные встречи за бокалом вина становились источником смелых идей. По крайней мере, это наблюдение вполне соответствует тому, что случилось в конце семидесятых с Тьерри де Монкорже и Жан-Кристофом Пеллетье.
Как-то за ужином в одном из уютных ресторанчиков Бордо, разумеется, не без сопровождения отменного местного вина, у этих обеспеченных французских плейбоев созрела мысль, что им непременно стоит принять участие в ралли Париж – Дакар. Тут же за очередной бутылочкой было решено, где взять подготовленный для изнурительного марафона автомобиль. По обоюдному согласию друзей, на эту роль отлично сгодился бы доработанный до нужных кондиций личный Rolls-Royce Тьери.
Даже на трезвую голову идея не показалась бы абсурдной. На ранних этапах истории ралли «Дакар» в нём ещё не участвовали грозные спортивные прототипы, и базой для гоночной машины вполне могла служить серийная модель.
Всё оказалось сложнее, чем изначально задумывалось
Первоначально компаньоны планировали просто установить кузов Rolls-Royce на полноприводное шасси, но быстро отказались от этой идеи. Машина получалась тяжёлой. Её вес превысил бы 2 тонны, а это слишком много, чтобы надеяться на хороший результат в гонке.
В итоге было решено изготовить точную копию кузова Corniche из стекловолокна, а из оригинальных деталей оставить только стёкла, хромированные бамперы, приборную панель, решётку радиатора и рулевое управление. Проект по перестройке классического седана в спортивный болид поручили Мишелю Мокрицки, имеющему богатый опыт в создании раллийных автомобилей, включая серию прототипов Citroën.
Скоро нашли и донора полноприводного шасси с близкой к Corniche колёсной базой. Им оказался внедорожник Toyota Land Cruiser HJ45. От этой выносливой модели взяли прочную стальную раму, оси, тормоза, рессоры, трансмиссию и раздаточную коробку.
Однако стоковый двигатель Roll-Royce было решено поменять не на японский, а на 5,7-литровый V8 от Chevrolet. Американский, многократно протестированный в гонках агрегат выдавал 350 л.с. и 530 Нм крутящего момента и считался при правильном уходе довольно надёжным. Кроме того, он идеально помещался в моторном отсеке Corniche вместо 6,75-литрового двигателя Rolls-Royce L410.
Чтобы дополнительно усилить конструкцию машины, под её днищем был установлен трубчатый каркас. Ещё один — для безопасности — внедрили в салон.
Кроме того, машина получила гоночные ковшеобразные сиденья и руль, а также 332-литровый топливный бак. Столь внушительный объём понадобился, чтобы не остаться без горючего на длинных перегонах между заправками. Колёса — с внедорожными шинами на специальных дисках — тоже сильно отличались от штатных.
Кристиан Диор спасает положение
Rolls-Royce узнал о проекте, когда подготовка автомобиля к Дакару 1981 года уже шла полным ходом. Реакция Гудвуда последовала незамедлительно. Опасаясь возможных репутационных рисков и формально опираясь на законы о несогласованном использовании интеллектуальной собственности, руководство британской компании решило немедленно прекратить эксперименты с их машиной.
Возможно, Corniche Тьери так бы и не увидел Дакар, но, к счастью для основателей проекта, на тот момент в их рукаве уже имелся сильный козырь. Они успели подписать спонсорский контракт с Christian Dior.
Причина, по которой Диор во всё это ввязался, — выпуск нового продукта, а именно мужского одеколона Jules. Во французской компании посчитали, что реклама их парфюма гонщиками жёсткого ралли, выступающими к тому же на автомобиле одной из престижнейших марок, заставит толпы представителей сильного пола выстраиваться в бутики.
Мы не знаем, насколько эта рекламная кампания оказалась успешной в коммерческом плане. Главное, что благодаря партнёрству с Диор проект амбициозных французов не заглох, а на ливрее их гоночного автомобиля появилась надпись Jule «Жюль». Вскоре название одеколона стало вторым именем гоночной машины.
Роскошь на «Дакаре»: устрицы, шампанское и Rolls-Royce
Третий по счёту Дакар, собравший 291 экипаж, стартовал без задержек — 1 января 1981 года. Как позже писали в автомобильной прессе, помимо необходимого в гонке инструмента, де Монкорже и Пеллетье взяли с собой запас шампанского и устриц. И то, и другое, как известно, трудно найти в Сахаре.
На первых этапах автомобиль демонстрировал хорошие результаты, регулярно финишируя в первой двадцатке. К середине гонки «Жюль» даже поднялся на 13-ю позицию, шокировав большинство остальных участников.
Но уже на следующий день произошла катастрофа. Совпадение или нет, но 13-й этап стал роковым. Rolls-Royce врезался в дерево и повредил рулевое управление.
Местный механик смог его отремонтировать. Однако восстановление затянулось надолго, из-за чего экипаж опоздал на промежуточный финиш и в итоге был снят с соревнований.
Несмотря на официальную дисквалификацию, основатель Дакара Тьерри Сабин всё же разрешил автомобилю продолжить гонку вне зачёта. Поэтому финальных результатов «Жюля» нет в итоговых протоколах. Тем не менее французский экипаж преодолел полный маршрут и честно отработал условия контракта с Диором.
Изрядную долю славы получил и Rolls-Royce. Вскоре после гонки потенциальные клиенты компании буквально завалили её письмами с просьбой начать выпуск полноприводных седанов Corniche.
Под финал повествования — ещё один интересный факт. На подиуме того Дакара оказалась «Нива». Под управлением Жан-Клода Бриавуана советский внедорожник прошёл весь марафон без поломок и финишировал на 3 месте.
Зимний дрифт на «Жигулях»: от развлечения к профессиональному автоспорту
